Дадаизм. Международный семинар по тотальному идиотизму и безбашенному эпатажу

После этого вполне содержательного стишка (а это, надо сказать, стихотворение, и уже переведенное на русский язык) посмотрите пару картинок.

Марсель Дюшан. LHOOQ (расшифровывается так: «Представляю, как тепло у тебя в жопе, дорогая»)

Ман Рэй. Подарок

Все это – дадаизм. При первом знакомстве с этим авторитетным направлением авангардизма возникает устойчивое впечатление, что это направление – предельно кретинское. При втором же знакомстве… нет, пожалуй, и при втором знакомстве точно такое же впечатление. Значит, будем считать, что это впечатление - верное.

В общем-то, так оно и есть, чего уж там. Совершенно кретинское направление. И чтобы понять, как эта чушь заняла почетное место в истории авангардизма, нужно обратиться к конкретным условиям ее возникновения. Рассмотреть, так сказать, исторические, социальные и даже психологические причины появления этого странного образования.

Шел грозовой 1916 год… В Европе вовсю громыхала Первая мировая война. Неисчислимые массы людей в серых шинелях убивали друг друга по воле своих правительств непонятно за какие идеалы. Горе пришло во многие семьи – миллионы убитых, десятки миллионов искалеченных и раненых. Огромное количество потерявших кров женщин, детей, стариков и больных. Ну, и так далее.

Печально, но во всем этом безумии посильное участие принимали и представители европейской авангардистской богемы, кто – вынужденно, по призыву, кто – добровольно. Можно сказать, что Гийом Аполлинер, Фернан Леже и Блез Сандрар стреляли в Отто Дикса, Франца Марка и Макса Бекмана. И наоборот. Иногда – попадали. Убитых, раненых, контуженных и отравленных газами в богемах по обе стороны фронта оказалось к концу войны довольно много.

Но не все авангардисты согласились получить экзистенциальный опыт в окопах и пережить пограничную ситуацию где-нибудь под Верденом или на Сомме. Очень многие из этих диссидентов накопились в тихой нейтральной Швейцарии, образовав сильно перенасыщенный интернациональный авангардистский раствор, из которого они и выпали вредоносным осадком по адресу Цюрих, Шпигельгассе, дом 1 - где 5 февраля 1916 года открылось литературно-художественное «Кабаре Вольтер».

В кабаре этом все вроде было, как и должно было быть. Можно было занедорого поесть-попить и при этом приобщиться к музыкальному, вокальному, танцевальному, оригинальному и разговорному жанрам. Беда была в том, что все эти жанры не были легкими, какими им положено быть в приличном кабаре, а были прямо-таки тяжелыми. Ну, как снаряды пушки «Большая Берта» в нескольких сотнях километров к северо-западу.

Происходило все обычно так. Цюрихский буржуа вечером располагался за столиком, его привычным для него образом обслуживали и даже не лили ему кисель на голову. Честно приносили заказанные блюда и напитки – с этим было строго. Он пил-ел, а в это время начиналась культурно-развлекательная программа. На сцену выходил читать свои стихи поэт Хуго Балль вот в таком прикиде.

Происходили кубистические пляски под брюистскую, то есть очень шумовую, музыку. Танцовщицы при этом были одеты в стиле зигзаг-кубизма – что это такое, мне неизвестно, но звучит заманчиво. Поэт Тристан Тцара и художник Ганс Арп публично рвали газеты и делали из них «спонтанные работы» - случайным образом сделанные коллажи. Двадцать человек читали «симультанную поэму», то есть одновременно, не слушая друг друга, произносили все, что придет в голову, по возможности – громко. Или же стихи читали на трех языках, опять же одновременно, под эту самую брюистскую музыку, будь она неладна. Иногда, для разнообразия, выступал «Хор революционеров» в сопровождении оркестра балалаечников. Ну, и до кучи на стенах висели вот такие работы.

Курт Швиттерс. Без названия (все элементы собраны на помойке)

Понятно, что публика реагировала бурно – это ж почти сто лет назад было. Вот описание одного из вечеров, сделанное Тристаном Тцарой: «Путаница возобновилась: кубистический танец, костюмы от Янко, каждый человек с собственным большим барабаном на голове, гвалт... гимнастическая поэма, концерт из гласных, шумовое стихотворение, химическое соединение идей в статическом стихотворении... Еще больше выкриков, большой барабан, пианино и беспомощное орудие, публика, срывая шаблонные одежды, рвется вмешаться в эту родильную горячку». Тцара тут не написал, что многие тихие швейцарцы ходили на эти представления с гнилыми овощами и фруктами в карманах. И что периодически случались драки. Как же, должно быть, отдыхали буржуа, когда им попадалось исполнение сочинений Арнольда Шенберга – там-то всего лишь методы Sprechstimme да Klangfarbenmelodie использовались – просто отдых в Гаграх!

Теперь спросим себя – а на фига дадаисты все это делали? Хороший вопрос, охотно на него ответим. Напомню – шла война. И война эта оказалась гораздо большим шоком для европейских интеллектуалов, чем Вторая мировая. ХХ век начался 1 августа 1914, как теперь уже ясно. Что до этого было? Спокойная, практически викторианская эпоха с достижениями науки и техники, с торжеством рационализма и демократии, с верой в то, что все остающиеся немногочисленные проблемы будут вот-вот решены. И вдруг многомиллионные массы жителей цивилизованных стран начинают с диким энтузиазмом крошить друг друга при помощи последних достижений этих самых науки и техники. То есть до этого не было войн такого масштаба и с применением такого количества новейших вооружений. Танки, пулеметы, самолеты, дирижабли, огромные корабли, жуткие пушки. Впервые появилось оружие массового поражения. Причем, в условиях глубоко эшелонированной обороны страшные усилия нападавших, стоившие колоссальных жертв, оборачивались мизерными результатами. Как шутили тогда французские газеты, «в результате трехдневного наступления, проведенного силами десяти дивизий, захвачено дерево».

Цивилизация со всеми своими прибамбасами типа классического искусства, телефона, избирательного права, социальной защищенности, суда присяжных и музыки Дебюсси оказалась тонкой оболочкой, под которой обнаружилась глубокая, темная первобытная пещера.

Так вот дадаисты в близких им областях – в литературе и искусстве - и показывали на пальцах, что цивилизация есть ложь, что ее нет. Что в мире, в котором возможна такая дикость, как мировая война, могут быть только такие живопись, поэзия, музыка, хореографическое искусство и малая пластика. Или, можно сказать, они доводили до полного разрушения все то, что еще не было разрушено – для наглядной картины того, куда катится мир, если уже не докатился. Инструменты для этой демонстрации они использовали ударные: скандал, эпатаж, гротеск, абсурд, примитив. Как писал Тцара, «в 1916 году, криво усмехнувшись в объятиях отпускного Марса, какая-то из муз родила дада».

Курт Швиттерс. Мерц-бау (колонна из мусора)

Конечно, валить все на войну – что ты сделала, подлая – нельзя. Ранние формы дадаизма появились еще до всякой войны. Тут можно сделать традиционное, граничащее с мистикой допущение, что творческие работники улавливают некие признаки больших событий до того, как они произошли. Когда уже после войны с дадаизмом познакомились приехавшие из США Марсель Дюшан, Фрэнсис Пикабия и Ман Рэй – они обнаружили, что занимались тем же самым уже давно. Достаточно вспомнить дюшановский писсуар.

Фрэнсис Пикабиа. Дитя-карбюратор

Раннедадаистические элементы были и в русском авангарде. В выходках футуристов многое напоминает практику цюрихцев, в творчестве Казимира Малевича есть дадаистические черты.

Казимир Малевич. Англичанин

Были и просто двое русских дадаистов, Илья Зданевич и Сергей Шаршун, которые оказались после войны в Париже и примкнули к движению. Вообще, Тцара писал, что «безумные туземцы-русские – прирожденные дадаисты, примером чего может служить Распутин».

Последнее может быть серьезным основанием для гипотезы о том, что Ленин – дадаист. Он же жил во времена «Кабаре Вольтер» совсем рядом с ним, на Шпигельгассе, 14. Есть некоторые свидетельства, что он его посещал, поскольку это было ближайшее к его дому предприятие общественного питания. Ну, и нахватался там. А потом поехал в Россию и совершил величайший в истории дадаистический акт. Во всяком случае, в коммунистической практике много от дадаизма. И абсурда, и эпатажа, и скандала, и гротеска, очень мрачного, впрочем. Некоторые тексты коммунистов просто используют приемы дадаистов. У того же Ленина, например, нелюбимый им Карл Каутский и публично канкан танцевал, и старую мочалку на помойке жевал. А знаменитый парадокс Троцкого, приведший в изумление немецкую делегацию на переговорах о мире в Бресте: «Ни мира, ни войны, а армию распустить» - чем не дадаизм?

С окончанием войны цюрихская группа распалась, а ее участники разъехались по родинам. Но шуметь продолжали. Например, в Берлине в 1920 году они с кафедры главного собора провозгласили наступление всемирной дадаистической революции. В Париже среди прочего провели вечер с добрым названием «Вы все – идиоты» и устроили выставку, входить на которую надо было через привокзальный мужской туалет. По самой выставке ходила голая девица и читала нецензурные стихи. Случился скандал. Прибыла полиция – закрывать выставку. Тцара убедил полицейских, что самое скандальное на выставке – использованная в экспозиции репродукция гравюры Дюрера, и если ее убрать, то все будет нормально. На том и порешили. А закончился дадаизм в мае 1922 года. На последней тусе в Веймаре основатель и активнейший дадаист Тцара прочел дадаизму надгробную речь. После этого основные силы почившего влились в набиравший мощь сюрреализм.

Еще пара слов. Несмотря на то, что все творческие задачи, решаемые дадаизмом, были заявлены им как принципиально антихудожественные, он парадоксальным образом способствовал развитию искусства. Это дадаизм придумал объект, реди мейд и перформанс. Это он придумал спонтанные формы творчества вроде рисования «чего рука нарисует» или декламации «чего в голову придет» - «Мысль рождается во рту», говорил Тцара. Дадаизм дал авангардизму безумную свободу творчества. Многие последующие течения авангардизма буквально пропитаны его духом. Вот поэтому-то он и занимает в авангардистской истории почетное и крайне важное место.

Марсель Дюшан. «Почему не чихает Розе Селави?»

Ну и откуда, собственно, название «дада»? Сами дадаисты придумали множество объяснений этого слова. По легенде, они обнаружили его в словаре Ларусса, и оно обозначало самые разные вещи вроде двойного утверждения по-русски и по-румынски, детского лепета, хвоста священной коровы у древних народов, лошадки по-французски и т.д. В общем, бессмысленное название. Главное – не это. Главное, как сказал опять же Тцара, это то, что «дада работает изо всех сил и добросовестно распространяет повсюду идиотизм».

Марсель Янко. Портрет Тристана Тцары

Автор: Вадим Кругликов